Дом для престарелых....спасение или проклятие?

[Вера Чист]

Иногда спасение от слишком алчных родственников!Но если спросить мнение престарелых и пожилых людей,то они всё же предпочитают доживать свой век со своими близкими людьми,им, ну никак не хочется верить,что их больше не любят и не хотят с ними жить под одной крышей....

Мне достаточно было поработать неделю в доме престарелых (я наблюдательная и впечатлительная)))), чтобы понять, - жизнь ещё сложнее, чем я полагала.
За 7 дней работы я была свидетелем многих трагических судеб. Человечности и жестокости (жестоких и просто недобросовестных сразу выгоняли с работы, немотря на дефицит рабочих рук)...
Расскажу вам несколько фрагментов.

Дело было в Израиле. Дома престарелых здесь разные, богатые и бедные. Но везде чисто и старики очень ухожены, разумеется сытые.
Но разве это нужно старикам, которые не поражены деменецией? Как бы не утешали себя их дети, в домах престарелых кончается жизнь стариков и начинается ожидание смерти. Старикам нужна их привычная жизнь, щебет внуков, голоса их взрослых детей, события, будничность дома и семьи. К сожалению, современный уклад жизни лишает их этого. И в конце концов, все ли, что нужно имеют все остальные - молодые и здоровые? У них тоже нет выбора. Имеем то, что имеем... (продолжу)

Никогда не забуду свою подопечную, к которой я по долгу работы заходила по утрам. 85-летняя старушка в свои годы, лишенная памяти и слуха, была невероятно красива. Худенькая, не согнутая, стройная. На бледном лице сияли большие, черные глаза. И седые, совсем белые кудрявые волосы, я выводила её в столовую, и накидывала на эти волосы её древнюю, белую шаль. И тогда она выглядела, как ангел, сошедший с картины. Воистину, красивая женщина останется красивой до самой смерти. Эту старушку оставила её единственная дочь много лет назад, и никто не знал, где она. А сама она приехала когда-то в Израиль из Испании.

И вот что интересно. Почувствовав мою привязанность, старушка, много лет не проявлявшая никаких эмоций, стала радоваться мне. Я её кормила в столовой из ложечки, и она пыталась что-то сказать мне. А однажды из её глаз закапали слезинки. Я всего-то поправляла шаль на её волосах, нежно и заботливо кормила её.

Ф ещё был в этом доме престарелых мужчина-ребёнок. Нексмотря на очень преклонный возраст, трудно было сказать, сколько ему лет. Внешне он выглядел крепким. Этот человек ребёнком был в концлагере, потерял там всю семью и сошел с ума. да так и остался мальчишкой. Он не умел разговаривать, все эмоции выражал одним слогом: "пап" с разными интонациями, и постоянно озорничал, приставал ко всем, впрочем, был безобидный. Мы так его и звали -"Пап". Пап был влюблён в одну ладненькую старушку, и все время норовил ущипнуть её за попу.

По утрам обмывали в отдельной палате высохший, ко всему безразличный скелетик лет 100 - арабку Фортуну, у которой было 8 детей, уже пожилых, и один сын её миллионер. Дети регулярно проведывали её, покупали ей красивую современную одежду. Фортуну тоже вывозили на каталке в столовую, нарядив в яркий спортивный костюм, а из остатков волос ей сооружали замысловатый хвостик, закрепив его яркими резиночками, так требовали её дети.

Старый вояка Гершль все время плевал на пол, будто назло всем. Уборщицы терпеливо подтирали за ним, а в столовой возле него дежурил пост со шваброй. По утрам никто не хотел по доброй воле его мыть и одевать, он запросто мог отоварить палкой по спине, а то и по голове.

Лежачий, парализованный, заговаривающийся герой-летчик все время норовил пожаловаться, что его сексуально домогаются нянечки, а им всего-то нужно было помыть его и поменять подгузник.

По утрам группа нянечек из двух-трех человек (в зависимости от того, кто вышел или не вышел на работу - не все выдерживали) бегом мчалась по палатам, чтобы обмыть, поменять подгузник, одеть, причесать и вывести в столовую стариков. Многие старики, находящиеся в здравом уме с ужасом ожидали утреннй туалет. Они стыдились. Их переворачивали как бревно, быстро обрабатывали, без лишних слов и эмоций - время ограничено, персонала не хватает. Старики что-то бормотали, желая привлечь внимание, замять свой стыд за некрасивость, немощность...